АВТОГРАЖДАНСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ: ДИКТАТ ИЛИ СУРОВАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ

Любое прочтение закона начинается с определения семантических границ основных понятий, которые "держат" каркас нормативного акта, не дают правоприменителю выйти за границы их восприятия, подменив волю законодателя своей интерпретацией. Неоднозначное восприятие и оценку вызвал у многих Федеральный закон "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), который не содержит четкого определения термина "транспортное средство" , как и некоторых других понятий. Так, в ст. 1 названного Закона "транспортное средство" понимается как "устройство, предназначенное для перевозки по дорогам (каким? - Ю. В.) людей, грузов или оборудования, установленного на нем". Иначе говоря, в дефиниции данного понятия дается родовое определение целой отрасли народного хозяйства и ничего не говорится о его видовой принадлежности. Хотя существуют разные виды транспортных средств: велосипедный, гусеничный, гужевой, подземный и т. д. А куда, скажите, отнести "трамвай" , который словарь Ожегова определяет как "... городскую наземную электрическую железную дорогу"\1.

А велосипедист, мчащийся по дороге, или лошадь, запряженная в телегу, разве они не представляют собой источник повышенной опасности? Помните рассказ А. П. Чехова про чиновника, на которого наехал извозчик? Ведь тот же Закон в ст. 4 обязанность по страхованию не распространяет на владельцев транспортных средств, "максимальная конструктивная скорость которых составляет не более 20 километров в час".

Поэтому в свете сказанного вид транспортного средства имеет определяющее значение. Так, Большой юридический словарь определяет его как "автотранспортное средство, принадлежащее физическому или юридическому лицу..."\2. Указаны и вид транспорта, и его владельцы.

Не совсем понятна в ст. 1 Закона дефиниция "использование транспортного средства". Приведем ее вторую часть: "... Эксплуатация оборудования, установленного на транспортном средстве и непосредственно не связанного с участием транспортного средства в дорожном движении, не является использованием транспортного средства". Это что-то вроде трансформаторной будки на колесах или как? Подобное определение скорее можно отнести к технической норме, нежели к правовой.

Далее в Законе об ОСАГО дается понятие "владельца транспортного средства". К таковым законодатель относит "собственников транспортного средства" , то есть физических и юридических лиц, владеющих на праве собственности, с кем в принципе и должен заключаться договор об автогражданке. Сюда же законодатель относит и лиц, владеющих транспортным средством на праве ограниченного вещного права, то есть несобственников, круг правомочий которых ограничен самим законом. По сути, законодателю безразлично, кто проведет обязательное страхование "транспортного средства". Но дело в том, что ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ привлекает к административной ответственности водителей, "управляющих теми транспортными средствами, владельцы которых не осуществили страхование своей гражданской ответственности"\3. Фактически все претензии будут предъявлены к собственнику транспортного средства, а не к лицу, управляющему автомобилем, скажем, на основании доверенности.

В данном случае законодатель неоправданно расширил эту дефиницию, включив в нее как владеющих собственников, так и несобственников. Хотя здесь речь, на мой взгляд, идет об исполнении обязательств, где участниками отношений могут быть только две стороны: кредитор и должник (см. п. 3 ст. 420 ГК РФ).

В ст. 3 Закона об ОСАГО, где устанавливаются принципы страхования, говорится о "всеобщности и обязательности страхования гражданской ответственности владельцами транспортных средств". И ст. 1 Закона, конкретизируя этот принцип, говорит о нем как о "договоре обязательного страхования". Несмотря на многозначность данного термина, "договор" - это все-таки "совпадающее волеизъявление (соглашение) его участников (сторон), направленное на установление либо изменение или прекращение определенных прав и обязанностей"\4.

По сути, свобода договора, о которой так много пишут цивилисты, проявляется в свободе определения его содержания. Участники гражданского оборота сами решают, какой договор им заключить и на каких условиях. И только после его заключения наступают обязательства по его исполнению. Но это классический подход к определению данного термина, ибо заключение договора может исходить из предписания самого закона (п. 4 ст. 445 ГК РФ)\5, где четко прописано, что если одна из сторон необоснованно уклоняется от его заключения, то другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении его заключения. В нашем случае отказ от заключения "влечет наложение административного штрафа в размере от пяти до восьми минимальных размеров оплаты труда" (см. ст. 12.37 КоАП). Так гражданско-правовое равенство и автономность воли участников подменяются юридическим неравенством, но уже административного воздействия. Исходя из текста самого договора, можно сказать, что многие его положения написаны к выгоде страховых компаний, особенно в части тарифных ставок по ОСАГО. Хотя п. 5 ст. 3 ГК РФ гласит: если в законодательных актах содержатся нормы гражданского права, они не должны вступать в противоречие с ГК РФ. Если такое противоречие существует, применяются нормы Гражданского кодекса РФ.

В нашем случае есть все основания говорить о пороке воли и волеизъявления лица, которого принуждают совершить сделку, то есть присутствует несоответствие волеизъявления подлинной воле. А это несоответствие между действительными желаниями, намерениями владельца (собственника) транспорта и выражением его воли вовне может послужить основанием ее оспоримости. Если автовладелец не хочет заключать договор ОСАГО на тех условиях, которые ему предложены, то как можно назвать это договором? Тем более что, несмотря на всю императивность п. 6 ст. 4, Закон об ОСАГО все-таки предусматривает для владельцев транспортных средств, "ответственность которых не застрахована" , что вред в результате ДТП они возмещают не по нормам названного нормативного акта, а в соответствии с гражданским законодательством. Вызывает также удивление, что данный договор ОСАГО объявляется публичным (ст. 1). Согласно общему правилу публичный договор заключается в устной форме с коммерческой организацией, предлагающей свои услуги. Рассматриваемый вид договора - устная сделка, и ст. 426 ГК РФ не устанавливает для него обязательной письменной формы, когда договор заключается по соглашению сторон.

Далее, в ст. 32 Закона контроль за исполнением обязанности по страхованию возлагается на сотрудников милиции, которые в качестве субъектов правоотношений в Законе не указаны. Видимо, законодатель о них попросту забыл, а потом походя вспомнил. Как бы там ни было, принятый Закон породил проблемы как у водителей транспортных средств, так и у страховых компаний. И получается у нас как всегда: закон приняли, а механизма его исполнения до сих пор нет. В любом случае критерием его действенности будет служить судебная защита прав участников ДТП. Может быть, она поможет ответить на поставленные в статье вопросы? Пользу принятия Закона признают все, но зачем же все проблемы перекладывать на плечи автовладельцев?

***

1\ См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. - М.: Русский язык, 1984, с. 717.

2\ Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. - М.: ИНФРА-М, 1999, VI, с. 702.

3\ Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях. 3-е изд., перераб. и доп. / Ред. коллегия: И. И. Веремеенко, Н. Г. Салищева, Е. Н. Сидоренко, А. Я. Якимов. - М.: ТК Велби, Проспект, 2003, с. 407.

4\ Гражданское право: Учебник. Т. I. 2-е изд. / Отв. ред. Е. А. Суханов. - М.: БЕК, 2003, с. 362.

5\ Гуев А.Н. Постатейный комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. Изд. 3-е. - М.: ИНФРА-М, 2003, с. 857, 869, 906.